Перед ночным концертом в баре Океан мы поговорили с Даниилом (вокал), Денисом (бас) и Наири (барабаны) о московских промзонах, русском языке и давлении режима
Группа Pompeya уже успела пройти несколько типичных стадий современной популярности: выпустила пару успешных EP (Extended Play, небольшой альбом), выступала на «Пикнике Афиши», Стереолете, Transmusicales, Faces & Laces.
Видеоклип на песню Cheenese вызвал в Интернете небольшую сенсацию. После длительной работы над звуком (красота которого теперь действительно впечатляет) они, наконец, начали чаще выезжать с концертами за пределы Москвы.
Москва – хороший город, чтобы заниматься музыкой?
Наири: Москва – наш любимый город. Хотя, смотря что подразумевать под хорошим для музыкантов городом...
Даниил: Мне сразу пришел на ум Volta Cab, который живет в Ульяновске, а известен лучше многих столичных исполнителей. Любой город хорош для музыканта, главное – не отвлекаться на всякие посторонние вещи. Москва часто отвлекает от важных дел, там всё есть и всё классно.
В Москве действительно всё есть? Вы бы даже ничего не изменили?
Даниил: Я бы убрал все торговые центры.
Наири: Это к нашей профессии никак не относится. Мы берем на себя совершенно другую ответственность. Что касается политики и других вещей, которые необходимо изменить, все мы ощущаем на себе те или иные...
Даниил: Ощущаем на себе те или иные… Штуки, которые мешают нам, в общем. Но наша миссия – сидеть в студии, записывать песни и играть концерты, пытаясь этим что-то сказать.
Вам нравится кто-нибудь из русских музыкантов?
Даниил: Мне понравилась последняя работа On the Go. Они выросли в достаточно зрелый проект. И даже написали dramatic popular songs у себя на facebook! Сейчас русские группы развиваются, глядя друг на друга, что создает наконец-то какую-то общую картину.
Наири: Я бы отметил Lipelis, Simple Simmetry, Taras 3000, Acos Coolkas, Korablove, Cops On Fire. Группы Stoned Boys, Love-Fine и 7he Miriads. Я бы с удовольствием продолжал этот список.
Ваша музыка не очень-то похожа на русскую, по ней невозможно определить, где она сделана.
Даниил: Кто-то мне говорил, что в нашей музыке чувствуется какая-то русская мелодичность. Может быть, это происходит неосознанно. Мне хотелось бы верить, что это так, не хочется сливаться с тем, что создается в остальном мире.
Денис: В нашей музыке можно услышать что угодно. И ассоциировать её можно как с русской, так и с зарубежной.
Большинство новых русских групп пытаются как-то эксплуатировать русскую культуру, чтобы достичь популярности.
Даниил: Мы сами в каком-то смысле эксплуатируем русскую культуру. Мы не стесняемся того, что мы из России, наоборот, хотели бы это подчеркнуть. Мы не хотим, чтобы нас воспринимали как американскую или европейскую группу, мы хотим быть группой из России.
Наири: Мы смонтировали несколько клипов из фрагментов старых отечественных фильмов. Даже в том популярном видео, Cheenese, мы показали все так, как есть. Предметы и антураж, мебель и эстетика были советскими. В новом клипе (на песню Power), он уже снят и выйдет, как только мы его смонтируем, будет России хоть отбавляй.
Даниил: Мы снимали клип в Москве, в промзоне: Капотня, Люберцы, Дзержинский... Мы хотели показать эти районы не с драматичной точки зрения, какой там дестрой, а наоборот, увидеть и подчеркнуть красоту.
Наири: Многие стремятся сыграть на российской теме, в особенности, на драматичных, негативных и мрачных нотах, а мы хотим посмотреть на все более позитивно. Мы можем поехать сняться на фоне музея Гуггенхайма, отличный пример архитектуры, но нам ближе те, что находятся в Москве, начиная от дома Мельникова и до дома Наркомфина. Это визуальные символы, с которыми нам легче, проще и гармоничнее ассоциировать себя. К тому же, никто так не делает. Не все хотят быть теми, кто они есть.
Дом Наркомфина. Фото: Владлена Петровер
В современной музыке есть и более экспрессивные способы эксплуатации русской культуры, вроде Padla Bear Outfit.
Денис: Они эксплуатируют русский рок. Старый русский рок, Науменко, рок-н-ролл, БГ...
Наири: Мне очень нравится то, что делает Padla Bear, кстати, но это не тот путь, который мы выбрали. В русском роке все строится на поэзии, цель в том, чтобы донести мысль. У нас все строится на мелодии и музыке. Петь на русском и делать хорошую музыку можно, но чрезвычайно сложно. Нужно иметь дар и талант, чтобы работать с русским языком как следует, и это умеют немногие. Земфира, Мумий Тролль – действительно классно владеют языком и хорошо связывают это с музыкой.
А вы не собираетесь использовать русский язык?
Даниил: Почему же? Когда-нибудь я его использую обязательно. Вот сейчас, например.
Наири: Мы же не поэты.
Вы не разделяете всеобщее желание уехать в другую страну?
Даниил: У нас нет цели просто уехать. Хотя неплохо было бы иметь разные точки дислокации: Париж, Нью-Йорк, Подмосковье... А то, что желание сейчас у всех обострилось – это естественно, хочется посмотреть мир. К тому же, режим давит. Давящий режим, между прочим, пришёл из Санкт-Петербурга, заберите его обратно.
Но в Москве давление режима ощущается гораздо больше, чем здесь.
Даниил: Мы не бизнесмены, не ходим на антиправительственные митинги, поэтому непосредственно на себе мы этого не ощущаем, но достаточно просто помониторить Интернет, прочитать несколько блогов, чтобы просто офигеть от того, что происходит. Конечно, морально это давит: сегодня это происходит с кем-то, завтра произойдет с тобой.
Денис: Об этом невольно начинаешь думать, начиная с разговоров с родителями на кухне, заканчивая бесконечной новостной травлей, а когда в Интернете видишь полное опровержение новостей, которые идут по телевизору, начинает складываться определенное мнение, и не очень хорошее. С другой стороны, мы, русские, по-прежнему ничего не делаем, это часть нашего менталитета. Здесь не Франция, где прибавь два года к пенсионному возрасту – и все вышли на улицы.
Вы думаете, Москва дойдет до настоящего социального протеста?
Денис: Москва уже доходит.
Даниил: Она дойдет, если режим будет стремится все контролировать и не поймет, что нужно либерализовывать разные части общественной жизни. Если поймет, все пойдет так, как должно идти. Без того, что было двадцать лет назад.
Денис: Нормальное общество начинается с одного человека.
Даниил: И его способности самоорганизоваться. Мы вот самоорганизовались в музыкальный коллектив. И с неплохим результатом.
Сейчас в Интернете кто угодно может выложить свою музыку, и она будет доступна огромному количеству публики...
Денис: Это новая эпоха, с ней даже не нужно мириться, она уже здесь. К тому же, качество от конкуренции усиливается.
Наири: На самом деле, чаще мы наблюдаем мини-богов в рамках своего блога. Но есть люди, которые грамотно используют блоги и другие инструменты Сети.
Даниил: Самая честная система – это концерт. На концерте сразу понятно, как все звучит, и это никуда не денется. Ответ на этот вопрос мог вызывать сомнения пару лет назад, а теперь всем ясно, что Интернет – просто один из инструментов для работы.
Денис: В техническом плане цифровые технологии облегчают жизнь, но когда друг приносит два гигабайта музыки, ты просто не можешь уделить внимания всей, она пролетает мимо.
Даниил: Все дело в ритме жизни. Раньше можно было выкурить косяк, посмотреть на радугу и послушать три пластинки в день.
Как думаете, лоу-фай – это просто игрушки или одна из важных культурных тенденций?
Даниил: Нормальная очередная новая "cтарая" эстетика. У нас вообще в последнем десятилетии что-то новое – это всегда что-то очень старое.
Денис: Мне кажется, это стало актуальным, потому что писать музыку стало легко: покупаешь себе "яблочко", ставишь туда logic, организовываешь, таким образом, творческое пространство. Те, кто не может позволить себе услуги каких-нибудь супердорогих студий, начинают творить – таким образом получается вот такой logic lo-fi pop.
Вы сейчас работаете над дебютным альбомом?
Денис: О да, он выйдет на десяти дисках...
Даниил: У нас даже была идея, что мы будем первой группой, которая выпустит дебютный двойной альбом. У нас готово 12-13 треков в демо-варианте, сейчас идет работа над текстами.
И скоро это будет?
Даниил: Скоро или не скоро. Мы же не конвейер.
Комментарии
