Принято считать, что в России слабо развита трикотажная отрасль: нет хороших производств, а те, что есть, работают на устаревшем оборудовании. Однако, все не так просто. На самом деле, в стране несколько десятков крупных и успешных трикотажных производств, которые работают на том же оборудовании, что и фабрики в Италии, Японии, Шотландии, Турции или Китае. Сегодня и на крупных фабриках, и на небольших производствах во всем мире для вязания трикотажа используют, преимущественно, японское оборудование Shima и немецкое Stoll. Вся разница между крупной фабрикой и небольшим производством в России лишь в сырье, технологиях и наличии специалистов необходимого уровня.
Специфика трикотажного производства – в ограниченном количестве «попыток» создать готовый продукт. Для того, чтобы изготовить один образец, фактически, необходимо остановить работу целой фабрики. Получается, что эта отрасль закрыта для людей, которые не являются специалистами.
«Трикотажная индустрия во всем мире – это индустрия большой экономики, – отмечает Людмила Норсоян. – Огромные капиталовложения в специальные здания, мощное оборудование, стратегические запасы сырья и высокая стоимость обслуживания производственных процессов, таких, как электроэнергия, вода, воздухоочистительные системы, техническое обслуживание и большой коллектив, приводят к жесткой необходимости соблюдать определенные производственные графики и выдерживать определенные, экономически целесообразные и для производства, и для заказчика, объемы производства».
Norsoyan
Понятно, что начинающий дизайнер не может создавать базовые вещи: конкуренцию с масс-маркетом здесь не выиграть. Молодые марки, которые приходят в этот сегмент, не могут позволить себе работать с большими тиражами. Фабрики, которые могли бы выпускать коллекции этих дизайнеров, ориентированы на поточное производство. Тираж для масс-маркета подразумевает от 300 единиц на модель, при этом каждая модель должна быть представлена, как минимум, в трех размерах и пяти цветах. Ассортимент и опыт у российских фабрик специфический: в основном, это производство шапок, шарфов, пледов или спецодежды. Поэтому дизайнеры трикотажа чаще размещают заказы на небольших фабриках и работают в люксовом сегменте, чтобы оправдать затраты на производство и сырье.
Kseniya Seraya
В зависимости от сегмента, в котором работает дизайнер, выбирается способ обработки трикотажа: регулярный, полурегулярный или кроеный. Для премиального сегмента используется регулярный, когда можно вывязать изделие целиком или каждую деталь отдельно, а затем соединить на швейной машине или кеттельным швом. Из-за низкой производительности и технической сложности процесса стоимость вещи при таком способе возрастает. Трикотаж более доступного ценового сегмента изготавливают полурегулярным способом, соединяя вывязанные детали с помощью оверлока, либо кроеным способом, вырезая детали из готового полотна.
Кто и как создает трикотаж
«Одна из главных проблем индустрии – это нехватка специалистов, в том числе дессинаторов, технологов, конструкторов и швей и собственно дизайнеров, – говорит Людмила Норсоян. – Дизайнеров по трикотажу воспитывают хорошо лишь в двух местах из тех, где я имела честь вести занятия – в Donghua University в Шанхае и Bunka Fashion College в Токио. В России дизайнер по трикотажу – это редчайшая самовоспитанная экзотическая птица, без реальных возможностей производства трикотажа, чем и объясняется катастрофическое отсутствие дизайнеров этого направления в стране, трикотажной по определению».
Эту ситуацию специалисты отрасли связывают с недостатком образования. То, чему учат на кафедрах технологии трикотажного производства, далеко от современных реалий – меняется оборудование, технологии, способы конструирования, а программы остаются прежними. Выпускники «старых школ» зачастую не имеют представления о технических особенностях дизайна трикотажа и не могут рассчитать себестоимость изделия. В таких случаях производствам приходится переучивать молодых специалистов «под себя». Но несмотря на нехватку кадров в этой сфере, рынок вакансий для специалистов остается закрытым и из-за узкой специализации производств, и во многом – из-за потребности в профессиональных, квалифицированных кадрах.
«7KA»
И если у технических специалистов есть возможность обучиться на производстве, то работа дизайнера по трикотажу предполагает широкий спектр навыков, помимо собственно разработки дизайна коллекций. Об этих навыках подробно рассказала Людмила Норсоян, основатель Fashion Factory School и марки инновационного трикотажа Norsoyan. Более 20 лет Людмила занимается разработкой и запуском в промышленное производство трикотажных коллекций для российских и международных торговых марок, а также преподает в МГУ им. М.В. Ломоносова, БВШД, в Donghua University в Шанхае и Bunka Fashion College в Токио.
«Профессиональные дизайнеры трикотажа во всем мире – это особая малочисленная каста людей, обладающих комплексом компетенций, из которых «придумать модель» является просто факультативным. Нужно знать:
— Пряжи, их свойства, их поведение в трикотаже, переплетения, жаккарды, интарсии и прочие новинки технологий: материаловедение в трикотаже специфическое;
— Технологии ручного и промышленного вязания, свойства и возможности оборудования, чтобы взаимодействовать с техниками и вязальщиками;
— Конструкции и проектирование трикотажа, принципы размножения лекал, создание конструкций, пригодных для потока;
— Как создается дессинаторская программа, чтобы на одном языке говорить с технологом и программистом;
— Экономику трикотажного производства. Только в трикотаже дизайн начинается с вопроса «сколько будет стоить вещь в рознице». От этой константы отсчитывается в обратной последовательности стоимость сырья и стоимость времени вязания, что кардинально влияет, например, на технологии вязания;
— И, наконец, собственно дизайн – дизайнер должен уметь экономически обосновать придуманную модель, выбрать подходящую пряжу, переплетение и технологию вязания, своевременно составить техзадание для огромной команды создателей трикотажа, а затем со второй попытки получить годный образец, имея в виду, что разработка образца выводит из производственного процесса мощности машины стоимостью в сотни тысяч евро. Совокупность этих качеств воспитывается грамотным образованием, годами монотонного труда, специфическими свойствами характера и готовностью жить на производстве, а таких людей мало во всем мире, не только в России».
Сырье и дизайн
Согласно статистическим данным, производство тканей и пряжи для вязания в России в 2016 году выросло. Главная проблема заключается в том, что этот прирост произошел за счет производства синтетического сырья. Пряжа, которую производят отечественные фабрики, работающие с натуральной шерстяной нитью, тоже не всегда соответствует запросам потребителя. Российская шерсть, например, колючая и неприятная к телу, поэтому все больше дизайнеров закупает сырье в Италии, Германии или Китае.
«С сырьем и опытом работы с пряжами у крупных производств ситуация такая: у нас в стране существует культура промышленного вязания из низкосортной шерсти, полушерсти и акрила, – рассказывает Людмила Норсоян. – Поэтому за кашемир они, может быть, и возьмутся, но должного качества обеспечить не смогут».
Самый верный способ найти подходящие материалы – посетить выставку Pitti Filati, которая проходит во Флоренции ежегодно и собирает всех крупных и известных производителей и поставщиков пряжи. Как и в случае с тканями, шерстопрядильные фабрики предлагают и регулярный, и стоковый ассортимент. Фаворитом среди производителей премиального трикотажа на протяжении долгого времени остается пряжа итальянской фабрики Lineapiu. Эту пряжу используют в своих коллекциях такие модные дома, как Chanel, Dior, Vivienne Westwood, Sonia Rykiel, в России – Norsoyan, Alena Akhmadullina,Arsenicum.
Julia Seregina Smart Knits
Разработкой коллекций дизайнеры трикотажных марок занимаются по сути в сотрудничестве с фабриками и исходя из технических возможностей и специализации каждого производства. Несмотря на обилие производств в стране, существует тенденция к сотрудничеству с итальянскими фабриками: многие из этих фабрик готовы обеспечить полный производственный цикл, от подбора материала и вариантов дизайна до выпуска готовой коллекции.
«В России с дизайном все сложно. Российские фабрики «заточены» под поточное производство «никакого» базового трикотажа: жилетки для школьной формы, пледы для новогодних подарков и шапки, десятки миллионов шапок для рынка, где розница не превышает 900 рублей. В такой ситуации идти на производство с модными эскизами смысла нет, – рассказывает Людмила Норсоян. – Во всем мире дизайн на трикотаж размещается преимущественно «от образца». Дизайнер смотрит ассортимент производства в шоу-руме, приносит любимую кофточку, купленную, как правило, в Brunello Cucinelli или Loro Piana на распродаже, и требует «рукава от этого, спинку от того, воротник от третьего» – это нормальная мировая практика. Российские дизайнеры, пытаясь наладить работу с фабриками за рубежом, очень часто добавляют к модели дорогостоящие элементы и мгновенно обижаются, узнав, что это либо невозможно, либо стоит дополнительных финансов. Кстати, во всем мире на трикотажные производства русских дизайнеров стараются не пускать. «Вы приходите, шикарно все рассказываете, заказываете кашемир, пробы, узнаете цены, условия, просите поменять кашемир на полушерсть, вспоминаете, что у вас нет средств на аванс, и вообще вам быстрее и проще купить на сток-сервисе «никакие» свитера и пришить к ним свои бирки» – вот наша репутация».
Продвижение и продажи трикотажного бренда
Затраты на создание коллекции трикотажа довольно велики: в силу специфики и дороговизны сырья и производства трикотажных коллекций речь о работе с реализацией не идет. Большинство дизайнеров, работающих в люксовом сегменте, выпускают коллекции под выкуп или по предзаказу, либо продают их в собственных шоу-румах. В таком случае большую роль играет участие в специализированных мероприятиях, лучше – международных.
Небольшие марки, создающие коллекции в среднем ценовом диапазоне, также не стремятся продавать свои вещи через магазины и, как правило, организуют и продвижение, и продажи через социальные сети.
Sheep on the Ship
Комментарии
