Фантастическое кино.
Эпизод первый: сборник статей.
Составление и научная редакция Н. Самутина. НЛО 2006.
Когда дизайнер получил по почте ссылку с черным досовским окошком, жизнь на работе остановилась. В окошке, в реальном времени, строго следуя сюжету, встречались и разговаривали герои фильма «Звездные войны», составленные из точек, тире и знаков умножения. Дизайнер глядел в окошечко, не отрываясь, а на замечания, что, мол, пора бы и поработать, отвечал, что, согласно социологическим опросам, в определенных штатах Америки второе место по распространенности занимает религия джедаизм).
Сборник «Фантастическое кино. Эпизод первый» вышел в серии «Кинотексты» для того, чтобы познакомить широкую публику с тем, что на западе называется cinema studies, «разноликим, беспокойным и заманчивым пространством современной кинотеории». Под одной обложкой собраны работы зарубежных и отечественных авторов, в том числе тех, чьи интересы далеки от кинематографических (Сергей Зенкин в начале статьи об эффекте фантастического честно предупреждает, что ни теоретиком, ни даже знатоком кино не является). К кинофантастическим образам исследователи обращаются часто, скорее всего потому, что фильмы - материал, на основе которого приятно рассуждать не только об искусстве, но и о судьбах всего человечества; они узнаваемы, и для наглядности их удобно использовать хоть в психологической, хоть в антропологической теории. К примеру, чужой из фильма «Чужой», по мнению Барбары Крид, это просто выразительный образ знаменитой зубастой вагины (vagina dentata).
Отдельное удовольствие от любого сборника - следить, как концепции меняются от автора к автору, Стивен Спилберг предстает то посредственным подражателем, то гением чистой наивности. Или «Солярис». В фильме Татьяна Дашкова и Борис Степанов видят следы принципиального несогласия Тарковского со Стэнли Кубриком («2001: космическая одиссея»), а в следующей статье Карл Фридман анализирует прямую преемственность. Становится ясно, за что фантастическое кино любят философы, культурологи и прочие титаны мысли. Любят они его за то же, за что и прочие смертные - за взрывы, и взлеты космических кораблей в кадре, и за спецэффекты и резиновых монстров, и чтобы все посильнее бабахало.
Преодолев несколько особо тяжелых абзацев и выучив слово «фильмический», скромный ценитель блокбастеров наверняка будет чувствовать себя немного увереннее, покупая билетик на очередную «Войну миров». Высоколобый же синефил точно пересмотрит свое отношение к фильмам со взрывами. В конце концов, если верить авторам сборника (а, учитывая авторитет издания, мы не можем им не поверить), то дым, грохот, взрывы и щупальца, тяжелая поступь Годзиллы по Манхеттену - это и есть кино, и того же «Чужого» с парящей в невесомости шалью Хари разделяет не так уж много.
Софья Сапожникова
Читайте так же на be-in : The Cinematic Orchestra в ресторане Тинькофф
Комментарии