Маруся Низовцова, основательница марки Marusia Nizovtsova, рассуждает, почему стоит восхищаться Йоджи Ямамото, возрождать традиционные ремесла и оставаться в России.
Послушать Марусю вживую и пообщаться можно будет на форуме BE IN OPEN. Все подробности – тут.
Маруся Низовцова,
основательница марки Marusia Nizovtsova
Город: Москва
Год основания: 2015
Коллекций выпущено: 3
С чего все начиналось
«Я выучилась в белорусском ВУЗе на художника-графика, потом поступила в Санкт-Петербургскую государственную художественно-промышленную академию имени А.Л.Штиглица на дизайн одежды, но проучилась там недолго – уехала обратно в Белоруссию и поступила в Витебский государственный технологический университет. После выпуска вернулась в Петербург.
«Муха» – это в первую очередь художественный ВУЗ. Технологических и конструкторских дисциплин там недостаточно. Учебное заведение, на самом деле, хорошее. Если бы я хотела быть художником, а не дизайнером одежды, я бы ни за что оттуда не ушла. Атмосфера и мастерские замечательные, но мне всегда был интересен именно процесс создания вещей от начала и до конца.
После выпуска я занималась много чем: делала одежду на заказ, работала костюмером в разных кинокомпаниях. Но сколько бы усилий я ни прикладывала, чтобы реализоваться как дизайнер, в Петербурге моя карьера все равно как-то не складывалось.
Я переехала в Москву и там окончательно решила, что хочу создать свою марку. За зиму отшила партию вещей, что-то в одном, что-то в двух-трех экземплярах, и пошла на «Ламбаду». Купили практически все, я раздала четыреста визиток, посыпались заказы – клиентура образовалась буквально за неделю.
О марке Marusia Nizovtsova
Мне нравится делать простые вещи, но этот минимализм внешний. Я стараюсь создавать предметы одежды, которые можно долго рассматривать. Мне хочется, чтобы пальто, например, и в развернутом виде было интересным.
Большинство вещей я делаю сама в двух-четырех экземплярах. Конструкции тоже разрабатываю самостоятельно. Недавно нашла приемлемое по цене производство и постепенно выхожу на небольшой тираж: налаживаю производственные процессы и нарабатываю базу лекал. Однако на данном этапе развития марки в этом есть свои плюсы – можно сконцентрироваться на качестве. Я сама работаю над лекалами, одну вещь могу несколько раз перешить, пока не достигну идеала.
Открытием стало то, что, хотя изначально я ориентировалась на девушек 25-30 лет, коллекции вызвали интерес у женщин 35-38 лет. Когда я заметила тенденцию, то подкорректировала лекала с учетом особенностей фигуры женщин этого возраста.
Я очень люблю ремесло, поэтому, помимо одежды, делаю украшения. Когда я училась на художника-графика, то попутно занималась и скульптурой, и керамикой, и резьбой по дереву, и вышивкой. С самого детства я делала что-то руками, и до сих пор мне этого очень не хватает.
Украшения к тому же поддерживают финансовый оборот. Они легче в производстве, нет привязки к размерной сетке, на них стабильно есть спрос, и их я могу делать всегда и везде. Сложности возникают только в поиске фурнитуры – с ней в Москве тяжелее, чем с тканями, например.
Продвижение
С продвижением на начальном этапе сильно помогла «Ламбада», и, конечно, сработало сарафанное радио. У меня за все время работы в отрасли накопилось достаточно знакомых, которые расшаривали посты и рассказывали о марке своим знакомым.
«»
Одежда для меня – это искусство. Однако его нельзя сравнивать с искусством живописи, графики, скульптуры. Я считаю, что одежда должна жить на человеке – она не должна быть арт-объектом, инсталляцией.
Из социальных сетей сработал Instagram – мне буквально через месяц начали звонить из шоу-румов, которые заприметили марку именно там. Потом я познакомилась с певицей Ёлкой, которая, в свою очередь, рассказала обо мне Leform. Если все сложится, мои вещи будут там представлены. На данный момент мне достаточно того охвата, который есть.
Планы и вдохновение
Я занимаюсь одеждой, но не считаю, что вещи – это главное в жизни. Главное – делать других людей счастливыми. Поэтому мне очень нравится то, что делает Йоджи Ямамото. Мне нравится, как этот человек живет, как ему удалось из модного, по общим меркам, начинания сделать искусство. По сути, это искусство жить – искусство заниматься своим делом, ремеслом, творчеством. Я бы тоже хотела в восемьдесят лет ползать на коленях перед моделями, подкалывая булавками подол юбки – я не вижу в этом ничего плохого. Мне нравится, что он продолжает работать в таком возрасте, большинство относятся к своей профессии совершенно иначе.
Одежда для меня – это искусство. Однако его нельзя сравнивать с искусством живописи, графики, скульптуры. Я считаю, что одежда должна жить на человеке – она не должна быть арт-объектом, инсталляцией. Поэтому мне очень нравится, когда Йоджи показывает свои модели на пожилых людях. В России никто не делает одежду для взрослых людей. В дальнейшем мне бы хотелось этим заниматься – производить доступные вещи для пожилых именно в России. У меня много друзей, уехавших во Францию, Италию, Германию. Хорошо, давайте съездим, поучимся, но вернемся. Мы – молодое поколение, кому еще что-то менять, если не нам?
Конечно у меня, как у художника, душа болит от того, что в России забывается множество ремесел: вышивка, набивной рисунок – это же целый культурный пласт. В это смысле мне очень нравится Ульяна Сергеенко. Дизайн ее коллекций мне не близок, но то, что она делает для возрождения ремесла, как преподносит русский дизайн за границей – это достойно уважения.
Через год мне бы хотелось иметь налаженное производство, чтобы посвящать больше времени детальной проработке и усложнению вещей, уйти от исполнительства к созданию. Мне нравится работать с индивидуальными заказчиками. Большинство этим не занимается, потому что это не слишком прибыльно, да и понятие ателье после Советского Союза опошлено, но для меня общение с клиентами – это очень ценно».
Комментарии
