В начале нового тысячелетия у классического европейского денди появился законный наследник. Правда, в основном водится он по другую сторону Атлантики. Да не все, думаю, утончённые щёголи 19 века сочли бы его своим законным потомком. Персонаж этот называется Бобо – соединение первых слогов термина bourgeois-bohemian. Кто он, «богемный буржуа»?
Нью-йоркский журналист, редактор «Уикли стандарт» Дэвид Брукс написал в 2000 году книгу, названную «Бобо в раю». В ней и дано детальное описание новой генерации, соединившей основательность буржуазии с духом творческой свободы. Бобо образован, может занимать различное социальное положение. Здесь Брукс первый и далеко не последний раз лукавит. Чтобы соответствовать хотя бы трети отличающих бобо критериев, он должен принадлежать к «лучшим людям» Манхэттена. Или, в крайнем случае, к мифическому «higher middle class».
Бобо больше всего на свете не хочет стать «жертвой моды». Он никогда не будет одеваться у одного дизайнера. Но, тем не менее, он не похож на «неформала», хотя тоже, может, читал книжку «No Logo». Просто бобо превыше всего ценит индивидуальность, презирает популярное и поэтому плебейский «total look» не для него. Бобо, как утверждает Брукс, должен любить Армани и Черутти. Строгая элегантность этих линий, по-моему, не вполне исчерпывает его эстетизм. Скорее Пол Смит и Прада. Вот уж истинные буржуазно-богемные модельеры с начала 90-х. А смелые особи с безупречно-хрупким телосложением обожают волшебную одежду от Comme des Garsons. Но, в общем, бобо смеётся над дикарским культом лейблов, хотя и безошибочно сканирует на сей предмет знакомых.
Тело для бобо – первейшая забота. Свободное время поделено у него между тренажёрными залами, СПА-процедурами, косметологами и инструкторами по йоге. Он привержен диетическому питанию, часто вегетарианец. Отношение к телу как к святилищу, требующему неустанного благородного служения, - аристократическое отношение. В отличие от чисто функционального, бездумного подхода «обычных» буржуа. Правда, отдельно взятый бобо, систематически следя за здоровьем и вообще совершенствуясь «телом и духом», может в один прекрасный уик-энд взять и всадить в себя килограмм кокаина. Но даже и при этом бобо не стоит смешивать с «метросексуалом» - фигурой сугубо «внешней», всегда современным глуповатым Нарциссом, у которого уже просто не остаётся времени на какой-то там «дух».
«Новый богатый» отличается от прочих тем, что при социальной успешности считает важным самопознание и творчество. Брукс даже называет бобо «гибридом» хиппи и яппи. Философия «нью-эйдж», со всеми седативными примочками, - важное, но не главное блюдо в интеллектуальном рационе бобо. Он любит современное искусство (что бы это на самом деле ни значило). Особо важными считает новые продвинутые технологии. Любимые авторы - Новалис и Элиот. Хотя «его» писатель – конечно, бесподобный параноик Мишель Уэльбек, неизвестно уже какой по счёту плакальщик по «умирающей» Европе.Книжка Брукса дала новому типу имя, но описала его невнятно и тенденциозно. Так что пока самым ярким образом бобо остаётся в наших сердцах гротесковый и жуткий Патрик Бейтмен из «Американского психопата». Весь этот снобизм и истерики, Прада-Прада-Прада, невротическое отношение к лейблам и декадентская «чернуха». По крайней мере, бретистонэллисовская фразочка: «Красота – это признак интеллекта» говорит в десять раз больше о дендистском происхождении бобо, чем 500 страниц разглагольствований Брукса. А являются ли «буржуазно-богемные» действительно современными денди, надо было бы спросить, наверно, у Бодлера. Ведь именно он полтораста лет назад определил денди как аскета, превращающего своё тело, поступки и чувства, словом, всю свою жизнь в произведение искусства. По-моему, бобо в той его части, которая bourgeois, как-то некогда выполнять такую суровую и возвышенную программу. Но Бодлер и не требовал такого от неких модных кланов или, как у Брукса, надуманных групп. Дендизм – как тогда, так и сейчас всё- таки судьба одиночек.
Артем Лангенбург
Комментарии
